В Берлине прошла 26-я церемония вручения призов европейского кино, присуждаемых Европейской киноакадемией. Больше всего наград - в четырех номинациях, включая главную, «Европейский фильм»,- досталось картине «Великая красота» Паоло Соррентино. Награды за вклад в мировой кинематограф отданы Педро Альмодовару и Катрин Денев. Из Берлина - АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.
Премия кино
Сама церемония прошла максимально живо и непосредственно, даже несмотря на вмененную всем выходящим на сцену обязанность говорить по-английски. Ведущая - немецкая комедиантка Анке Энгельке - с самого начала задала антипафосный тон, выразив надежду, что приз в 26-й раз не увезет Михаэль Ханеке. Она остроумно обыгрывала языковые мучения и акценты участников от фламандского до испанского, но все, преодолев трудности перевода, назубок выучили свои роли, при этом казалось, что они намеренно слегка коряво импровизируют.
Доказать, что «европейское» не означает «скучное», академия решила, введя в этом году новую номинацию «Европейская комедия». Смешнее, чем сами представленные в ней фильмы (победила датская «Любовь - это все, что тебе нужно» Сюзанны Бир), оказалось выступление директора Берлинале Дитера Косслика, явно несостоявшегося комедийного актера. Он рассказал, в частности, анекдот про Ангелу Меркель, которую остановили в Афинах на паспортном контроле с вопросом «Какова цель вашего визита? Оккупация или отпуск?».
Началась церемония награждением легендарного Эннио Морриконе как лучшего композитора года. Первым эмоциональным пиком стал выход на сцену Педро Альмодовара в окружении свиты обожающих его артистов обоего пола - от горбоносой, словно с картины Пикассо, Росси де Пальмы до Анхелы Молины, некогда «смутного объекта желания» Бунюэля, и скромнейшего, милейшего Хавьера Камары. Они весь вечер пели, плясали и признавались в любви к Педро, а он говорил о своей давней привязанности к женщинам, как будто мужчины в его жизни вовсе ничего не значили.
Финальной кодой стало вручение приза Катрин Денев. Президент академии Вим Вендерс прочувствованно говорил о ее уникальной 50-летней карьере, вдохновившей не одно поколение кинозрителей, режиссеров (он в их числе) и кинокритиков (сам к ним принадлежу). На сцене под песенку Денев из «8 женщин» сыграли сценки из «Шербурских зонтиков» и «Девушек из Рошфора», зал устроил Катрин Денев овацию.
На подъеме прошли награждения лучшего документального фильма («Акт убийства» Джошуа Оппенхаймера и Кристины Синн), лучшего анимационного («Конгресс» Ари Фольмана) и лучшего режиссерского дебюта («Oh Boy» Яна Оле Герстера - зачет немецкой киноиндустрии от жюри ФИПРЕССИ). Впечатление подпортила только главная интрига с распределением наград в профессиональных номинациях. Я уже молчу о том, что лишь второстепенным призом за работу звукооператора был отмечен выдающийся фильм «Рай: вера» Ульриха Зайдля - явно слишком радикальный для академиков. Не по зубам оказалась им и «Жизнь Адели» Абделлатифа Кешиша, уже награжденная каннской «Золотой пальмовой ветвью» и призом ФИПРЕССИ за лучший фильм года. В принципе «Жизнь Адели» не так уж и нуждалась в подтверждении своего статуса. Однако академики ухитрились не отметить ее ни в одной номинации, а две экстраординарные актерские работы Адели Экзаркопулос и Леа Сейду (так же как великолепная Мария Хофштеттер из фильма «Рай: вера») даже не попали в пятерку претенденток. Места оказались заняты голливудскими дивами Наоми Уоттс и Кирой Найтли (в неудачной роли Анны Карениной), а в итоге получила награду бельгийка Вирле Баетенс, сыгравшая в мелодраме «Разорванный круг» молодую мать смертельно больного ребенка.
Французам вообще не очень повезло в конкурсе. Франсуа Озон за умную и тонкую картину «В доме» получил только приз как лучший сценарист, но и на том спасибо, ведь Абделлатиф Кешиш в день своего рождения уехал вообще ни с чем. Зато торжествовали итальянцы: их гордость Паоло Соррентино, сам не почтивший церемонию своим присутствием, получил за свою «Великую красоту» награды в номинациях «Лучший фильм» и «Лучший режиссер», кроме того, картина отмечена призами за лучший монтаж и лучшую мужскую роль, сыгранную Тони Сервилло.
«Великая красота» (которую кто-то предложил переводить «Красотища») - полная печальной иронии рефлексия «большого стиля» итальянского кино, от которого остались одни руины. «Римской руиной» назвала себя и играющая в фильме актриса Яия Форте. Но именно эта красивая руина погребла под собой живую, полную темперамента, социального вызова и прорывов в области киноязыка «Жизнь Адели», между прочим, с не менее глубокой культурной рефлексией. Погребла, конечно, только на один вечер. Потому что история кино, которая пишется сегодня, все расставит на свои места.